Лес Мифаго - Страница 81

— Что рассказать?

— Где я. Куда отправился. Что я счастлив. Особенно это, Стив. Что я счастлив. Вряд ли ты захочешь рассказать все тайны леса…

Меня переполнила острая тоска. В свете огня лицо Китона было спокойно, почти светилось, и он посмотрел на Магидиона, который, в свою очередь, удивленно смотрел на нас.

— Ты идешь с Магидионом… — сказал я.

— Он не очень хочет брать меня. Но возьмет. Джагад позвала его, и он должен побывать в том самом лесу, который я видел во Франции, мельком. Но мне этого хватило. Такое место, Стив, такая магия. Я знаю, там я смогу избавиться от этого… — Он коснулся ожога на лице. Его руки тряслись, как и губы. Только сейчас, в первый раз, я сообразил, что он никогда не упоминал о своей ране. — Я никогда не чувствовал себя целым. Понимаешь? На войне люди теряют руки и ноги, и потом нормально живут. Но с этим я никогда не чувствовал себя целым. В том лесу призраков я потерял себя. Он как райхоупский, я уверен. На меня напал… кто-то… — Его ввалившиеся глаза испуганно посмотрели на меня. — Я рад, что мы не повстречались с ним, Стив. Он только коснулся меня и сжег лицо. Он защищал место, которое я видел. Замечательное место. В котором сгоревшее может стать невредимым. Там не только спрятано оружие, но и легендарные воины, и защитники, и всякое такое. И оно очень красивое, и выполняет желания… Я не знаю, как его описать. Утопия? Мир? Быть может будущее каждого человека. Место, похожее на рай. Или сам рай.

— То есть ты проделал весь путь только для того, чтобы найти рай, — тихо сказал я.

— Найти мир, — ответил он. — Вот подходящее слово.

— А Магидион знает это место мира?

— Однажды он видел его. Он знает звериного бога, который стережет его, «аватара», как я называю его. Он видел город. Он видел его огни, улицы, окна. Он ходил вокруг, видел его башни и слышал ночные молитвы его священников. Невероятное место, Стив. Картины этого города всегда преследуют меня. Это правда, ты сам знаешь… — Он задумался, как если бы что-то сообразил. — Мне кажется, я мечтал об этом месте даже в детстве, задолго до того, как я рухнул на этот лес призраков. Мне он снился. Быть может я создал его? — Он устало и смущенно рассмеялся. — Может быть. Мое первое мифаго. Может быть я создал его.

Я устал до мозга костей, но чувствовал, что должен узнать у Китона как можно больше. Я знал, что теряю его, навсегда. Мысль о расставании наполняла меня ужасом. Остаться одному в этой стране, совсем одному…

Но он мог рассказать совсем немного. Он упал в том лесу призраков вместе со штурманом, и они оба, испуганные и голодные, два месяца плутали по лесу, такому же густому и странному, как и райхоупский. Чисто случайно они вышли к городу. Их привлекли огни, и они подумали, что вышли на опушку.

Город сверкал в ночи. Чужой им, как никакой другой город, сверкающее, великолепное место, манившее их, и они слепо побрели на его зов. Но город охраняли твари невероятной силы, «аватары»; один из них выстрелил в Китона огнем и обжег его от живота до лица. Штурман, однако, сумел проскользнуть мимо стража и последнее, что видел Китон, почти ослепленный слезами и кричащий от боли, как его товарищ идет по сверкающим улицам; далекий силуэт, постепенно растворившийся в ослепительном свете.

Аватар сам вынес его из леса и оставил на опушке. Китон считал, что получил предупреждение. Потом его схватил немецкий патруль и остаток войны он провел в лагерной больнице. А после войны уже не сумел найти лес призраков, как бы не пытался.

О Магидионе Китон мог рассказать немногим больше. Джагад призвала его несколько дней назад. Магидион оставил Джагут отправился в сердце страны, в ту самую долину, которая была моей целью. Для самого Магидиона и его товарищей по мечу, долина была могучим символом, местом духовной силы. Там лежал их предводитель, храбрый Передур. Каждый, кого призвали, должен был дойти до камня, а потом уйти внутрь, через пламя, в безвременье, или обратно, наружу; Магидиона ждало второе.

О Гуивеннет он не знал ничего. Она полюбила всем сердцем, и ее связь с Джагут прервалась. Ее тоска призвала их в Оак Лодж, несколько недель назад, чтобы успокоить ее, чтобы она могла, с их благословения, взять этого странного молодого человека себе в любовники. И дальше история Гуивеннет проходила без них. Они воспитали и обучили ее; сейчас она должна прийти в дышащую долину и поднять призрак отца. В истории моего отца она ехала туда вместе с Джагут. Но время и обстоятельства изменили детали истории, и в той версии, в которой живу я, Гуивеннет, с разбитым сердцем, должна вернуться в долину пленницей злого и бессердечного брата.

Она должна победить, конечно. Как может быть иначе? Ее легенда была бы бессмысленной, если она не победит своего угнетателя, не восторжествует над ним, и не станет девушкой-победительницей.

Долина была совсем недалеко. Магидион уже побывал там, и сейчас возвращался обратно через внутреннюю область леса.

Наконец огонь потух, и я уснул мертвым сном. Китон тоже уснул, хотя, однажды ночью, меня разбудил звук плача. Мы оба встали перед рассветом. Было пронизывающе холодно, дыханье замерзало даже в хижине. Пришла женщина и начала разводить огонь. Магидион умылся и Китон последовал его примеру, сломав корочку льда на тяжелом каменном кувшине с водой.

Мы вышли наружу. Неолитов было не видно, хотя из всех хижин поднимались тонкие струйки дыма. Сильно дрожа, я сообразил, что вот-вот пойдет снег. Все неолитическое поселение сверкало на морозе. Деревья, окружавшие его стены, казались хрустальными.